Утром 20 ноября 1945 года в зале №600 нюрнбергского Дворца юстиции прозвучали слова британского представителя сэра Джеффри Лоуренса: «На всяком, кто принимает участие в этом процессе, лежит огромная ответственность». С этой реплики начался, пожалуй, самый известный суд в истории человечества. Его суть сформулировал главный обвинитель от Советского Союза Роман Руденко: «Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и самоё государство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений».

Утром 20 ноября 1945 года в зале №600 нюрнбергского Дворца юстиции прозвучали слова британского представителя сэра Джеффри Лоуренса: «На всяком, кто принимает участие в этом процессе, лежит огромная ответственность». С этой реплики начался, пожалуй, самый известный суд в истории человечества. Его суть сформулировал главный обвинитель от Советского Союза Роман Руденко: «Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и самоё государство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений».

«Фабула» большого Нюрнбергского процесса 1945–46 годов известна всем, кто помнит школьный курс истории (или хотя бы заглядывал в сетевые энциклопедии). Но, пожалуй, у многих из нас сложилось не совсем верное представление об этом событии.

Решение организовать суд над верхушкой нацистского Рейха видится согласованным решением СССР и стран-союзниц. И — едва ли не последним общим делом перед началом холодной войны (заметим, что малые нюрнбергские процессы шли до 1949-го, когда уже маячила угроза третьей мировой).

Но на деле у Иосифа Сталина, с одной стороны, и Франклина Рузвельта с Уинстоном Черчиллем, с другой, до последнего момента были разногласия — кого, как и в «каком формате» судить.

А уже на самом процессе единую линию поведения пришлось вырабатывать на ходу — когда «адвокаты дьяволов» (юристы, которым поручили представлять интересы вождей Рейха) пустили в ход демагогические, но выглядевшие убедительными аргументы.

Рузвельт и Черчилль оказались «чекистами»

Из архивных материалов, которые ФСБ раскрыла в мае 2025-го к 80-летию Победы, стало известно: Советский Союз начал уже в первые месяцы Великой Отечественной готовить обвинительные материалы против гитлеровской Германии. В 1941-м органы госбезопасности собрали сотни фактов о преступлениях нацистов и их пособников на оккупированных территориях. К 1945-му уже десятки тысяч зафиксированных свидетельств стали основой материалов, которые трибуналу представила делегация Руденко.

Советский Союз мог — и имел юридические основания — провести собственный процесс над виновниками войны против нашей страны. Но куда больший политический и исторический вес имело осуждение фашизма союзниками по коалиции (которая оформилась после Московской конференции глав дипломатий и особенно после Тегерана-1943). И здесь начались преткновения.

Черчилль настаивал не на суде, а на политическом решении: «Лучше всего было бы расстрелять главных преступников, как только они будут пойманы».

В 1944 году был обнародован Меморандум лорда-канцлера Великобритании Джона Саймона, который предлагал составить список из 50 или 100 немецких вождей, которые подлежали бы расстрелу в течение шести часов с момента установления их личности без всякого судебного разбирательства и официальных юридических процедур казни.

Об этом же говорил документ, подготовленный министром финансов США Генри Моргентау — автором концепции расчленения Германии.

Рузвельт на конференции в Ялте в январе 1945 года предложил «обязательно уничтожить пятьдесят тысяч немецко-прусских офицеров» (повторив слова Моргентау, который считал, что «архипреступников» надо расстреливать сразу после ареста).

Максимум, на что соглашались союзники — это создать чрезвычайную комиссию по расследованию преступлений, причём в отношении наци среднего звена.

В целом уступая идее Сталина, союзники настаивали: у нацистов, которых предполагалось передать этой «ЧК» не будет адвокатов и вообще особых прав на защиту. Черчилль и Рузвельт предлагали сделать процесс закрытым, в крайнем случае — пустить туда только армейских репортёров, связанных присягой.

Подробнее: https://regnum.ru/article/4000324

                                                                                      Заведующий кафедрой философии

                                                                                                КФУ им. В.И. Вернадского

                                                                                                           Олег Шевчекно